Тут неожиданно Харви Вайнштейн разговорился... В интервью колумнисту (Taki Theodoracopulos) издания The Spectator Харви вроде как произнес следующее: "Yes, I did offer them acting jobs in exchange for sex, but so did and still does everyone" ("Да, я предлагал актрисам роли в обмен на секс, но так делали и продолжают делать абсолютно все"). И еще вспомнил свою тяжелую еврейскую юность, когда на Харви никто не обращал внимание как на мужчину: "I was born poor, ugly, Jewish and had to fight all my life to get somewhere. You got lotsa girls, no girl looked at me until I made it big in Hollywood." ("Я родился бедным, страшным еврейским мальчиком и мне пришлось сражаться всю мою жизнь, чтобы чего-то добиться. У вас много девушек, ни одна из них даже не смотрела на меня, пока я не стал крупной шишкой в Голливуде").

Однако, вскоре после публикации адвокат Вайнштейна Бен Брафман опроверг слова Харви. Якобы тот в интервью таких слов не произносил и ни в чем не признавался. Я вот думаю, неужели сейчас журналисты не записывают беседы? Или же адвокат хватается за последнюю соломинку, пытаясь вытащить запутавшегося в себе Вайнштейна? После того, как бывший основатель "Мирамакса" добровольно сдался полиции и теперь носит браслеты до суда, мне он кажется обреченным. Не думаю, что былые связи и деньги помогут Харви избежать серьезных последствий. А так как его дело громкое и по сути стало показательным в индустрии, его участь предрешена. Так зачем же все-таки Харви признался в беседе? Или он готовится к "чистосердечному признанию"? Запасайтесь попкорном, господа.