В классическом случае орально-анальная стимуляция закольцовывается, как в известном примере с кусающей себя за хвост змеей: миллион долларов нужен, чтобы купить дом в дорогом районе, дом нужен, чтобы было где ходить в красных тапочках, а красные тапочки нужны, чтобы обрести спокойствие и уверенность в себе, позволяющие заработать миллион долларов, чтобы купить дом, по которому можно будет ходить в красных тапочках, обретая при этом спокойствие и уверенность.

Не существует ничего, на что можно было бы указать, сказав: "Вот, это и есть Homo Zapiens". ХЗ - это просто остаточное свечение люминофора уснувшей души; это фильм про съемки другого фильма, показанный по телевизору в пустом доме

"Generation П" является очень сильным и талантливым романом, без которого трудно понять как творчество писателя в целом, так и его культовый статус в современной России. Несмотря на языковую легкость произведения, "Generation П" остается довольно сложным и, что важно, многопластовым культурным феноменом, который можно трактовать совершенно по-разному. Пелевин в своем романе в простой и доступной форме поясняет многие социально-философские вещи, дает оценку современному пост-индустриальному обществу и по сути нащупывает особенности России в постсоветской эпохе. Самая важная глава в романе, которую можно назвать "П" в концентрированном виде, посвящена Homo Zapiens, сущности identity и трем видам вау-факторов. "Поток бессознательного", который льется на Татарского от духа Че, на самом деле является важнейшей понятийной парадигмой произведения. Виктор Пелевин к тому же затрагивает сущность масс-медиа в обществе потребления, определяя пиарщиков как очень влиятельных элементов государства и одновременно описывая их как точно таких же беспомощных существ без понимания собственного существования.

Экранизировать этот роман не просто сложно, а в какой-то степени практически невозможно. И дело не в том, хорош или плох режиссер, который попытается перенести идеи и дух романа на экран. Задача осложняется тем, что сам нарративный пласт в произведении не играет особой роли, а вся соль проблематики состоит в рассуждениях автора о влиянии вау-факторов, простейших рекламных лозунгах, вытесняющих наше сознание и заменяющих его навязанными извне медиа-волнами. Виктор Пелевин четко и ясно, практически "на пальцах", рассказывает о том, что такое реклама, какова сила "четвертой власти" в обществе и куда катится этот чертов мир. Затрагивает он и вечный поиск в нашей стране "русской идеи", но стебется над самим поиском этой вот идеи по полной, выворачивая наизнанку исторические культурные ценности в постмодернистском ключе.

Как правило, бывают две крайности в перенесении литературного текста на черный прямоугольник с антенной: либо режиссер создает совершенно новое, цельное кинопроизведение по мотивам литературного исходника, либо он буквально, почти по-строчно переносит роман на экран. В обоих случаях есть плюсы и минусы, поэтому неизвестно, что в конкретном случае лучше. С одной стороны, нет смысла переносить буквально "Generation П" на экран, потому что многое все равно исчезнет, а вот появятся ли достоинства у фильма, неизвестно. С другой точки зрения, если снять фильм очень сильно "по мотивам" произведения, есть риск совершенно потерять авторский замысел, зато есть шанс скатиться в полную бредятину. Режиссер пошел по первому пути, бережно и максимально точно стараясь передать нарратив Пелевина. Виктор Гинзбург подошел к экранизации со всей ответственностью, словно боясь испортить роман и разозлить этим многочисленных поклонников писателя.

Из-за этого фильм не чувствуется цельным и самостоятельным произведением. Скорее его можно назвать иллюстрацией, картинками поверх авторского текста. А нечитавшим роман, полагаю, и вовсе трудно понять, какая смысловая нагрузка существует в нем. Безусловно, все это сильно снижает художественную ценность фильма, потому что кино предполагает цельность и независимость от литературы. К примеру, выдающиймся мастером кинопроизведений был Стэнли Кубрик, который адаптировал литературные исходники для реализации собственных идей и уникального визуально-ассоциативного стиля режиссуры. Также стоит назвать среди явно удачных проектов "Бойцовский клуб" Финчера или "Страх и ненависть в Лас-Вегасе" Гиллиама, которые не просто перенесли сложнейшие тексты для экранизации на экран, а создали новый культ вокруг уже самих фильмов. И этого вот, пожалуй, очень сильно не хватает "Generation П" как фильму. Проще говоря, у Виктора Пелевина нет своего Дэвида Финчера, зато есть Виктор Гинзбург.

Каст у фильма вполне удачный. Медийные лица, как принято говорить, в ленте не раздражают, ибо их наличие как раз отлично ложится на концептуальность авторского замысла. Рекламщики, по Пелевину, одновременно и творцы (простите: криэйторы) современных ценностей в мире (есть в этом что-то ницшеанское), и марионетки в своих же собственных руках. Можно предположить, что обществом правят не чиновники и не олигархи, а сама система орально-анальных вау-факторов детерминирует нас с вами как неотъемлемых членов этого самого общества. Поэтому Виктор Пелевин раскрывает себя в романе и как великолепный психолог, затронувший влияние слоганов как кратких современных мифологем ("Мальборо - страна настоящих мужчин") на мозг потребителя. В итоге фильм оценить довольно сложно. С одной стороны, совершенно очевидно, что создатели очень старались и боялись испортить фильм вольной отсебятиной. Но, возможно, как раз этой вот "отсебятины" в ленте и не хватает, потому что из-за отсутствия адаптации диалогов для кино они выглядят крайне хаотично и отрывочно, а атмосферы фильма не чувствуется. Роман "П" останется в современной России как один из символов поп-культуры нового поколения, а вот фильм очень быстро забудут.

Че Гевара,
гора Шумеру, вечность, лето.

(12/07/2011)